Абсолютные права и правоотношения — страница 7

реальности, то необходимо признать, что возможность «вполне успешного воздействия на предмет», о которой пишет К. И. Скловский, юридически обеспечивается прежде всего запретом воздействия на этот же предмет со стороны других лиц. Еще И. Кант заметил, что «Когда я … хочу, чтобы нечто внешнее было моим, то я объявляю каждого другого обязанным воздерживаться от пользования предметом моего произвола…».[22] Не следует забывать о том,

что право и его реализация — разные вещи. Субъективное право есть возможность реализации интереса, в случае с правом собственности — интереса в использовании вещи. А возможность использовать вещь (т. е. реализовать право) обусловлена именно запретом третьим лицам использовать ту же вещь. Одного позволения лицу использовать вещь по своему усмотрению недостаточно для конструирования права собственности в том виде, в каком оно

знакомо нам. Вопреки мнению В. А. Лапача,[23] который, в свою очередь, записал в ряды своих сторонников Е. Н. Трубецкого, последний как раз полагал, что «отношения лица к вещам право касается вообще лишь постольку, поскольку это необходимо для урегулирования отношений между лицами».[24] Он же иронизировал по поводу «отношения лица с вещью»: мол, если я поймаю рыбу, то между мною и рыбой возникает отношение собственности.[25] Свою позицию

по рассматриваемому вопросу Е. Н. Трубецкой выражал следующим образом: «Если бы я жил на необитаемом острове, так что между мной и другими людьми ни в настоящем, ни в будущем не могли бы возникнуть никакие отношения, то сам вопрос о моем праве на господство над вещью не мог бы иметь места. Если же такой вопрос возникает в действительности, то только потому, что я живу в обществе подобных мне людей и что по поводу моего фактического

господства над вещью возникает вопрос об отношениях моих к ближним. Объективное право сообщает моему фактическому господству характер юридического отношения. Это значит, что объективное право признает господство над найденной вещью исключительно за лицом, ее нашедшим, и ограждает такое господство против всяких посягательств других лиц: стало быть, право устанавливает отношение лица не к вещи, а к другим лицам».[26] Суть

собственности заключается в отграничении моего от чужого. Но это отграничение «моего от чужого» не может исчерпываться указанием на признаки вещи, которые позволяют мне считать ее своей. Такая демаркация сама по себе не дала бы эффекта. Суть собственности в том, что я могу делать с этой вещью то, что не могут делать с ней другие. Причем это должно обеспечиваться возможностью организованного государственного принуждения.