Безумие. Состояние вопроса

Безумие. Состояние вопроса Кирилюк С. С., канд. филос. н., Челябинский Государственный университет, преподаватель кафедры «Специальная и клиническая психология» «Безумие есть крайняя степень отчуждения, а отчуждение вообще принадлежит сущности человека». Жан Ипполит Проблема безумия, его этиологии, патогенеза, диагностики и лечения на сегодняшний день достаточно актуальна. Традиционные клинические методы не решают проблем

безумия радикально. Сложившаяся на сегодняшний день ситуация не позволяет выполнить самую главную задачу медицины - предупредить заболевание, или хотя бы отодвинуть его во времени, дать пациенту шанс «превозмочь бессвязность и хаос этой экзистенциальной катастрофы» [10]. Безумие содержит в себе определённую истину о человеке, «…изучение аномальных феноменов помогает лучше понять норму» [20]. И даже более: «Психоз…куда больше

говорит о человеке, чем так называемая нормальность» [8]. В современных условиях всеобщей транзитивности, о чём свидетельствуют распад ценностного полотна цивилизации, кризис современной культуры, формирование новых форм бытия – бытия в общемировой информационной сети, актуализируются все феномены переходности (апории, антиномии, парадоксы, маргинальность и многие другие). Безумие же, наряду с Корыстолюбием, Гордыней,

Праздностью и Ленью во все времена олицетворяло собой в понимании человечества одну из главных фигур пограничного, переходного, маргинального1 сюжета [15]. Все феномены переходности – краевые пространственные эффекты, обусловленные истощением нормы в удалении от символического центра пространства, и в философском смысле являются онтологически вторичными. Представляется целесообразным рассмотреть проблему в понятийном

поле постмодернизма, для которого термины «пространство», «граница», «переходность», «норма» и «не-норма» являются основополагающими. Безумие занимает маргинальное положение не только в мире антропологических феноменов – «безумие и безумец …несут в себе и угрозу, и насмешку, и головокружительную бессмыслицу мира, и смехотворное ничтожество человека» [17], но и в трехмерном, жестко структурированном пространстве клинической