Данте и Джотто — страница 9

Джотто еще в элемен­тарно общей, недифференцированной форме, но важно то, что художник сделал первый решающий шаг к искусству нового типа. Что касается показа среды, в которой действуют его герои, то вместо чисто знаковых или сугубо условных изображений ее в средневековом искусстве Джотто ввел в живопись — пусть еще в самой первоначальной форме — ощущение реального пространства и реального предмета, приведя эти факторы в

соответствие с тем решительным внешним и внутренним обновлением, которое нашли в его искусстве человеческие образы. У Данте чертой нового является в «Божественной комедии» и то, что наставником Данте и его руководителем в путешествии по загробному миру оказывается не кто-нибудь из святых, а древнеримский поэт Вергилий. Правда, одно из его поэти­ческих высказываний трактовалось в средние века как предвестие грядущего

пришествия Христа, но все же в глазах церкви он оставался язычником. Но для Данте имело главное значение то, что Вергилий — великий поэт, к тому же про­славлявший в своей «Энеиде» римскую империю. К поэтам и мыслителям древ­него мира Данте вообще относился с великим почтением. Как язычников он обя­зан был поместить их в ад, но он создал для них особый круг, где они не под­вергались никаким мучениям. Это уважение, оказанное им,—

предвестие нового отношения к античности, возникшего в эпоху Возрождения. Отход Данте от средневековья более всего сказался в том, какое место занимает в поэме его личность. В поэме много аллегорических элементов. Одним из главных является аллегория духовных странствий человека, его искание смысла и цели жизни. В этом и состоит смысл загробного странствия поэта. Он возла­гает на себя задачу непомерную, такую, какая под силу

только божеству и какую христианское средневековье приписывало Иисусу. Данте проходит весь путь зем­ных испытаний, чтобы обрести божественную истину. Эту последнюю он — не менее кощунственно — воплощает в образе своей возлюбленной Беатриче. Но если она здесь в поэме еще более бесплотное и возвышенное существо, чем в „Новой жизни", то Данте — вполне земной человек, открывающий нам свои привязанно­сти, мечты, страсти,

предубеждения, пристрастия, любовь и ненависть. Весь он, вдумчивый и яростный, тонко чувствующий и нетерпимый, трогательный и гнев­ный, возникает перед нами — первый титанический и многосторонний характер в мировой литературе, сложный и противоречивый, обладающий огромной духов­ной энергией и интеллектом гения. И хотя размещение людей в потустороннем мире объясняется якобы как результат божественного правосудия, от нас, не