Дом и кров в славянофильской концепции — страница 7

  • Просмотров 3518
  • Скачиваний 165
  • Размер файла 16
    Кб

является органической частью большого пространства — деревни, окружающих ее угодий, и, наконец, беспредельного «дикого» простора. Двойственность жилого пространства крестьянина, которое сочетает в себе уют покойной, ограниченной четырмя стенами горницы с выходом на приволье безграничного мира природы и мира «недомашних» мыслей, ощущалась славянофилами постоянно. Мотив этот звучит в поэзии Хомякова, Константина и Ивана

Аксаковых, в особенности в стихотворении последнего «В тихой комнате моей» (1845), где создан образ уютного пристанища, стены которого раздвигаются и дают простор фантазии именно благодаря тому, что они защищают «от чужого слуха» и «от чужих очей». Тем временем Дом был для славянофилов в первую очередь не физическим и даже не культурным, а этическим пространством — местом, где осуществляется истинная любовь. Утопический идеал

такого дома наиболее полно разработан у Хомякова: в статье «О сельских условиях», в разборе оперы Глинки «Жизнь за царя», в предисловии к русским песням из собрания П. В. Киреевского и в ряде других работ. Хомяков исходит из посылки, согласно которой у каждого славянина, принадлежавшего «к племени исконно земледельческому, есть глубокое желание иметь участок земли, за которым он мог бы ухаживать, который он мог бы холить и

улучшать по собственному разумению, на который он мог бы, наконец, смотреть как на что-то домашнее и семейное». Семья же — главная строительница и устроительница дома — не что иное, как «круг, в котором осуществляется истинная, человеческая любовь», при которой один человек становиться для другого дороже самого себя. Семья, по мнению Хомякова, заставляет отказаться от индивидуалистической любви к самому себе и перенести эту

любовь на жену или на мужа, на детей, на братьев и сестер. В СЕМЬЕ ЛЮБОВЬ «ПЕРЕХОДИТ ИЗ АБСТРАКТНОГО ПОНЯТИЯ В ЖИВОЕ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЕ ПРОЯВЛЕНИЕ». Чтобы передать суть выстраданного им идеала славянского Дома, Хомяков неоднократно использует метафору «теплое гнездо», подчерпнутую им, вероятно из слов народной песни: «Не ласточка, не касаточка вкруг тепла гнезда увивается» — которые приводит он в статье, посвященной опере «Жизнь

за царя». В рассеянных по разным работам характеристиках Дома Хомяков указывает на такие атрибуты этого «гнезда», как «общинное братство», «душевная простота», «живое общение», «органическая связь с землей». В отличие от Константина Аксакова он не видит существенной разницы между семьей и общиной, так как, по его мнению, славянская семья объединяла под общим кровом не только родных, но также сирот и бездомных, считая их