В Кремле — страница 3

  • Просмотров 3557
  • Скачиваний 51
  • Размер файла 25
    Кб

внутри крепости-кремля, он сознательно придавал постройке характер крепостной твердыни и в самих пропорциях, и в облицовке фасада тесаным камнем, и в солидности цоколя, и в мощности глав, и в скромности украшающих здание элементов. Он опоясал собор поясом привычных русскому глазу Владимира-суздальских арочек; скупо пробил в каждой седьмой арочке узкое, как крепостная бойница, отверстие окна; заменил круглящиеся полуколонны

владимирских фасадов четко режущимися линиями пилястр; как контрфорсы тесно примкнул к восточной стене пять одноэтажных алтарных абсид. Никаких скульптур, никаких «прилей», создающих такие живописные пятна на владимирских храмах, здесь пет: только с запада Аристотель смело пристроил торжественный вход-паперть типа итальянского крыльца-лоджии, попорченный позднейшими переделками при обращении воздушной лоджии в крытый

подъезд-тамбур. В этой скупости украшений, в этом любовании мощными полотнами гладких стен соблазнительно видеть отзвуки впечатлений Фьораванте от поездки на русский Север XV века, от виденных им храмов-крепостей в Соловках, может быть, в Новгороде... Но при всем этом, при всем своем русизме Успенский собор хранит печать итальянского гения, почти неуловимую в общих определениях, но раскрывающуюся при специальном анализе форм.

Именно эта-то печать и придает впечатлению от Успенского собора особый характер, именно она-то и выделяет его в ряду других пятиглавых храмов ближайших эпох. Фьоравантеевский собор так и остался навсегда исключительным образцом русского храма - второго Успенского собора нет в России, но русские зодчие не замедлили все же использовать данный им урок, и можно указать целую-серию позднейших церковных построек, вдохновленных

твердыней Фьораванте вообще либо отдельными ее деталями, даже такими иноземными, как крыльцо-лоджия. Неизвестно, кому принадлежит счастливый замысел декоративной обработки южного и северного входов в собор: эти протянутые с половины второго этажа до самой земли фрески, стелящиеся по стенам, как шитые пелены. Вероятнее, что такая идея могла родиться у русского зодчего с его исключительной любовью к живописности, с его

изумляющим подчас чувством декоративности. Во всяком случае, эти фрески-пелены вносят новую радостную ноту в суровый гимн Фьораванте. Следующий кремлевский собор, стоящий на той же Соборной площади, строили псковские зодчие. В 1482 году был сломан Благовещенский собор 1416 [34] года, а в 1489 году был освящен новый, в существенных чертах дошедший до нашего времени (галерея с трех сторон собора, увенчанная четырьмя малыми одноглавыми